Внимательному наблюдателю, живущему в своей стране, среди своего народа и в своей эпохе многие закономерности исторического процесса кажутся очевидными как наблюдательные факты. Это может снизить интерес к моделированию истории как средству решения практических задач. И на бытовом уровне проблем может и не возникнуть. Допустим, нам показалось, что в России живут два (или более) существенно отличающихся конкурирующих народа. При плохом настроении отношения этих народов в стране мы можем ошибочно расценить как войну. Ну и что? Обезьяны в своих сообществах тоже может быть замечают в первую очередь угрозы, но ведь живут же миллионы лет. Сказанным автор пытается пояснить возникающее иногда субъективное ощущение, что в наблюдательно-фиксирующем отношении к истории есть что-то животное. Созерцательность не предполагает обязательных разумных воздействий на исторический процесс. Какая польза тогда от многовековых усилий человечества по развитию общественных наук? Где рецепты обществоведов со стратегиями оптимального развития человечества? Почему руководители планеты вслух обсуждают планы уничтожения миллиардов людей, а мы боимся грядущего планетарного концлагеря? Значит, ученые не предложили ничего более разумного, чем глобальный геноцид и сами не понимают, что происходит на вверенной им планете?
Трудно переоценить важность поисков разумных стратегий развития и автор надеется, что в данной работе удастся найти хотя бы некоторые подходы к решению проблем. Желание сделать нашу жизнь более осмысленной и сознательно регулируемой, а значит менее созерцательно животной – это так естественно для людей. А вдруг удастся побудить коллективную разработку неких универсальных принципов, по которым историей можно будет управлять, и ее ход можно будет даже всенародно контролировать? То есть, для автора данная работа не столько исследование в области истории, сколько поиск мировоззрения, отражающего движение людей к каким-то историческим целям, фиксирующего прохождение каких-то значимых этапов развития. Работу можно воспринимать и как приглашение к дискуссии по значимым вопросам бытия и, особенно, будущего наших детей.
Переходя к основной теме, напомним, что в историческом процессе имеется множество разнородных событий и случайностей, из-за которых говорить о его едином механизме трудно. Поэтому в предыдущем разделе реальный процесс был заменен неким идеализированным процессом, имеющим условную траекторию развития. Замена объекта моделью дала возможность анализировать вид траектории, исходя из самых простых и общих представлений механики взаимодействия людей. Механика – это то, чего в нашей повседневной жизни много, к образам и методам анализа механики мы привыкли, многие задачи механики движения мозг решает на уровне рефлексов. Можно ожидать, что проведение механических аналогий в сложном социальном даст дополнительные ориентиры для анализа.
Попробуем установить какие-то аналогии процессов. В разделе 2.2.1 рассмотрена предыстория человечества, которая создала первобытно-общинный строй. Нас тогда не было, но рассуждая логически можно догадаться, что стабильность общества обеспечивалась совокупностью традиций, обычаев, законов, верований, которые складывались тысячелетиями и обеспечивали эффективность применяемой системы сотрудничества людей. Эту совокупность можно представить как «систему защиты общества» от распада достигнутого уровня взаимодействия людей. Пока нечего делить, система защиты уровня работает безупречно. Но люди совершенствуют технологии, появляется избыточный для выживания продукт труда и людей выживает больше. С ростом численности людей усложняются социальные структуры. Возникают племена и союзы племен, порядки в которых старая система обычаев регулирует недостаточно хорошо. Возникает противоречие, закипают страсти.
Давно известно, когда есть чего делить, люди становятся азартными. Если прекращается сдерживающее влияние традиции, энергия выживания людей проявляется в безудержном накоплении (отъеме) благ «элитой» сообщества. Алчность элиты, состоящей из самых смелых, решительных и мотивированных жадностью людей (назовем их сильными) становится «двигателем прогресса» на этом этапе. Но когда отъем благ, бывших ранее в коллективном пользовании, приблизится к завершению, задачей станет сохранение приобретений. На это расходуется избыточная энергия «элиты сильных» – воинов. Общественная система, теряя динамическую энергию развития, наращивает потенциальную энергию «системы защиты достигнутого уровня развития». Создаются новые: культура, мораль, традиции, обычаи, законы, силовые структуры, защищающие неравенство людей. Формируется феодальный общественный уклад, основанный на праве сильных и смелых грабить слабых и нерешительных.
Если «элита» довольна жизнью, ее энергетика гаснет и энергией развития становится энергия протеста народа, недовольного ущербностью своего положения. Начинается процесс компенсации его потерь. Но с сильными способны бороться только умные. Умных отбирают механизмы конкуренции. «Элита умных» учится незаметно концентрировать эквивалент силы – деньги, объединяется против сильных. Возникают сообщества предпринимателей, цеха, торговые сообщества, города и т. д. Снова создаются: новая культура, мораль, традиции, обычаи, законы. Учреждаются силовые структуры, защищающие изменившиеся правила взаимодействия людей, конкуренции, ведения бизнеса. Формируется следующий общественный уклад – конкурентный капитализм, основанный на праве умных и нечестных обманывать доверчивых и малоинициативных.
Неизбежность конечной победы обманутого большинства можно обосновать очень нестрогой ссылкой на закон сохранения импульса. Если большое количество людей грабят долго, то «импульс силы протеста» угнетенных людей во времени растет, начинается поиск более справедливых форм государственного устройства, ориентированных на сотрудничество людей. «Элита справедливых» вырабатывает свои методы борьбы, создает свою мораль, традиции, обычаи, законы, ориентированные на коллективизм и относительное равенство людей. Сила и жадность уходят на второй план истории и движущей силой развития приходится стать идеологии и морали. Разумеется, у нас получилось слишком вольное описание процесса смены исторических формаций: рабовладения - феодализма – капитализма – социализма. После достижения относительной справедливости общественного уклада, энергия протеста большинства гаснет, сформировав новую «систему защиты достигнутого уровня развития» с новыми законами и моралью.
Действие того, что здесь обозначено как «система защиты уровня развития», можно проследить на исторических примерах. Если верить традиционному изложению истории, то во времена рабовладения даже выдающиеся мыслители считали рабство справедливым. Поэтому восстание Спартака не имело перспективы, и было подавлено во имя тогдашней справедливости людьми, уверенными в своей правоте. И, наоборот, страны социалистической ориентации поддерживали национально – освободительные движения и, например, уничтожили режим в Камбодже, осуществлявший геноцид своего народа. Во всех случаях и на любом этапе развития, «система защиты» препятствует существенным изменениям достигнутого уровня взаимодействия, считая их аморальными.